Девочка, которая не чувствует боли. Без боли: как живется тем, кто не чувствует боль Люди, не чувствующие боли

Что делать людям, которые никогда не чувствуют боли?

Боль — это язык тела, которое пытается нас предупредить. Но в мире есть люди, которые живут своей жизнью и никогда не чувствовали боли. Может ли их «проблема» открыть новый способ справляться с хронической болью? В Институте генетики человека в Аахене, Германия, доктор Инго Курт готовится к довольно необычному назначению. Она собирает образцы крови Стефана Бетца, 21-летнего студента университета, который страдает от генетического расстройства, столь редкого, что оно есть лишь у нескольких сотен человек по всему миру.

У Бетца врожденная нечувствительность к боли (CIP). Это значит, что он может засунуть руку в кипящую воду или пройти операцию без обезболивания, при этом не чувствуя никакого дискомфорта. В остальных случаях его сенсорные восприятия нормальны. Он потеет, когда в комнате слишком жарко, и содрогается от холодного ветра. Но как и все, кто страдает от CIP, Бетц считает свое состояние проклятием, а не благословением.

«Люди думают, что не чувствовать боль — это круто, ты практически сверхчеловек», говорит Бетц. «Но для людей с CIP все в точности до наоборот. Нам было бы приятно узнать, что такое боль и каково это — чувствовать боль. Без нее жизнь полна проблем».

В раннем детстве Бетца его родители считали, что он умственно отсталый. «Мы не могли понять, почему он такой неуклюжий», вспоминает его отец Доминик. «Он постоянно натыкался на углы и ходил в порезах и синяках».

Ни у его родителей, ни у братьев и сестер нет такой проблемы. Диагноз стал известен, когда в возрасте пяти лет Бетц откусил себе кончик языка без какой-либо боли. Вскоре после этого он сломал метатарзальную кость в правой ноге, когда прыгнул вниз с лестницы.

С эволюционной точки зрения одна из причин, по которой диагноз CIP такой редкий, состоит в том, что немногие с ним доживают до зрелого возраста. «Мы боимся боли, но с точки зрения развития от ребенка до взрослого, боль очень важна для обучения правильной физической активности, чтобы не повредить свое тело и обозначить риски», объясняет Курт.

Без естественного механизма предупреждения, многие люди с CIP демонстрируют саморазрушительное поведение в детском или раннем юношеском возрасте. Курт рассказывает историю о молодом пакистанце, который привлек внимание ученых благодаря своей репутации уличного артиста. Он ходил по горячим углям и вонзал ножи в руки, не демонстрируя никаких признаков боли. Позже он умер в раннем подростковом возрасте, прыгнув с крыши дома.

«Из всех пациентов с CIP, с которыми я работал в Великобритании, многие из них погибли к 20 годам, поскольку боль их не ограничивала и они делали очень страшные штуки», говорит Джефф Вудс, исследователь боли в Кембриджском медицинском институте. «Или они так сильно повредили суставы, что оказались в инвалидном кресле и позже покончили с собой, не желая жить такой жизнью».

Бетц побывал в больнице больше раз, чем смог запомнить. У него небольшая хромота в левой ноге из-за инфекции остеомиелита, которая появилась после перелома большеберцовой кости при катании на скейтборде. «Приходится притворяться, что тебе больно, чтобы не быть безрассудным», говорит он. «Это не просто, когда не знаешь, что это. Мне приходится держать себя в руках, чтобы мое тело однажды не отказало».

Но те самые механизмы, которые привели к проблеме Бетца, могут однажды улучшить жизни миллионов людей по всему миру.

Впервые о CIP узнали в 1932 году, когда нью-йоркский врач Джордж Дирборн описал случай с 54-летним продавцом билетов. Тот утверждал, что не помнит никакой боли, хотя в детстве его пронзил заточенный топор. Вместе с ним он прибежал домой.

В течение следующих 70 лет ученые обращали мало внимания на это странное состояние, которое время от времени появлялось в медицинских журналах по всему миру. Но с появлением социальных медиа, облегчающих поиск групп с CIP, ученые начали осознавать, что изучение этого редкого заболевания может обеспечить новое понимание самой боли и как ее отключить для многих, страдающих хроническими заболеваниями.

Основной стимул — это, конечно, финансы. Боль — это глобальная индустрия с ошеломляющим масштабом. Население мира ежедневно потребляет 14 миллиардов доз обезболивающих препаратов, и каждый год один из десяти взрослых диагностируется с хронической болью, которая длится семь лет подряд. Причина, по которой мы чувствуем боль, связана с действиями белков, которые живут на поверхности наших болевых нейронов, клеток, которые идут от кожи к спинному мозгу. Существует шесть типов болевых нейронов, и когда они активируются стимулами вроде высоких температур, кислоты лимона или других, они посылают сигнал спинному мозгу, где тот воспринимает его как боль в центральной нервной системе. Мозг может отключить болевую сигнальную сеть, если захочет, производя эндорфины в ситуациях высокого стресса или адреналина.

В мире болеутоляющих препаратов преобладают опиаты, такие как морфин, героин и трамадол. Они работают так же, как и эндорфины, вызывая привыкание. Последствия ужасны. В США 91 человек умирает ежедневно от передозировки опиоидов. Альтернативы вроде аспирина не эффективны при сильной боли и могут вызывать серьезные желудочно-кишечные побочные эффекты в течение длительных периодов времени. Но хотя потребность в прорывах в исследованиях боли была колоссальной, мало что было достигнуто. До недавних пор.

В начале 2000-х небольшая канадская биотехнологическая компания Xenon Pharmaceuticals услышала о семье из Ньюфаундленда, в которой несколько членов семьи имели врожденную нечувствительность к боли. «Мальчики в семье часто ломали ноги, а один даже наступил на гвоздь без видимых болевых ощущений», говорит Саймон Пимстоун, президент и CEO Xenon.

Компания начала исследовать земной шар на предмет похожих случаев, чтобы попытаться секвенировать нужную ДНК. В результате исследования была выявлена общая мутация в гене под названием SCNP9A, который регулирует путь натриевых каналов Nav1.7 в организме. Мутация забивала этот канал и вместе с тем способность чувствовать боль.

Это стало прорывом, которого ждала фармацевтическая промышленность.

«Препараты, ингибирующие канал Nav1.7, могут стать новым способом лечения хронических синдромов, таких как воспалительная боль, невропатическая боль, боль в пояснице и остеоартрит», говорит Робин Геррингтон, старший вице-президент по развитию бизнеса компании Xenon, принимавший активное участие в том самом исследовании. «И поскольку все сенсорные функции остаются нормальными у пациентов с CIP, не считая отсутствия боли, это обещает перспективу минимальных побочных эффектов».

За последние десять лет Nav1.7 активизировал «болевую гонку» между биотехнологическими компаниями и фармацевтическими гигантами. Все они как один пытаются создать совершенно новый класс болеутолителей.

Но разработка блокираторов натриевых каналов, которые действуют на периферическую нервную систему, очень непростой процесс. И хотя перспектива есть, нужно еще пять лет, чтобы полностью понять, может ли ингибирование Nav1.7 стать ключом к модуляции болевых сигналов у людей. Xenon делает ставку на это. Сейчас у них есть три продукта, которые проходят клинические испытания в партнерстве с Teva и Genentech.

«Nav1.7 — это сложная и проблемная лекарственная мишень, поскольку это один из девяти натриевых каналов, которые очень похожи», говорит Шеррингтон. «И эти каналы активны в мозге, сердце, нервной системе. Поэтому вам нужно спроектировать нечто, что попадет в этот конкретный канал и будет работать только на тех тканях, на которых вам нужно. Требуется большая осторожность».

Между тем, новые пути совладания с болью появляются в процессе исследования CIP. Один из самых интересных — это ген PRDM12, который работает как главный переключатель, включающий и выключающий серию генов, связанных с болевыми нейронами.

«Возможно, в хронических болезненных состояниях ваш PRDM12 не работает как положено и чрезвычайно активен», говорит Вудс. «Если бы мы смогли это переписать, теоретически можно было бы переключить нейроны боли в нормальное состояние. Другой интересный факт о PRDM12 заключается в том, что он проявляется только в болевых нейронах. Поэтому если сделать препарат, модулирующий его, можно заполучить анальгетик с небольшими побочными эффектами, который не будет влиять на другие клетки в организме».

Но в то время как мир исследования болеутоляющих средств извлекает выгоду из уникальности тех, кому пришлось родиться с врожденной нечувствительностью к боли, преимущества их жизни остаются сомнительными.

Генная терапия пока не достигла стадии, когда ученые могли бы подумать о восстановлении недостающего канала и, возможно, вернуть болевые ощущения тем, кто их никогда не имел. Для такого небольшого процента финансовых мотивов просто не существует.

Но Бетц говорит, что не теряет надежду. «Я хотел бы внести свой вклад и помочь миру узнать больше о боли. Возможно, однажды ученые смогут использовать эти знания, которые мы им дали, чтобы помочь и нам».

Нечувствительность к боли

Первая мысль, которая приходит в голову многим людям по этому поводу: «Разве не чувствовать боль так плохо?» С одной стороны, способность организма испытывать болезненные ощущения вызывает у нас страх и неприязнь. Однако с другой стороны именно боль чаще всего является «верным стражем» нашего тела, который всегда имеет возможность сигнализировать о том, что с нашим организмом что-то не в порядке. Именно поэтому синдром нечувствительности к боли, на самом деле, опасное отклонение, чреватое печальными последствиями.

Нечувствительность к боли – болезнь?

В данном случае можно твёрдо сказать, что отсутствие боли — это тоже серьёзная болезнь. Во всём мире насчитывают не больше нескольких сотен людей, страдающих ею. Получая травмы, ожоги или заболевая другой опасной патологией, пациенты не чувствуют боли. При этом, потеря болевых ощущений может носить как частичный, так и тотальный характер.

Один из уникальных случаев нечувствительности к боли описан американскими медиками. Речь идёт о братьях Пит, которые проживали в штате Вашингтон. Один из братьев, Стивен Пит, охотно делился с прессой историей своей жизни. Он и его брат были способны ощущать прикосновения, но абсолютно не чувствовали никаких болевых симптомов, что бы с ними ни происходило.

Стив рассказывает о том, что его родители заподозрили неладное, когда ему было по пять месяцев. По идее, когда у детей начинают резаться первые зубы, они сильно плачут, потому что чувствуют боль. Однако Стив боли не чувствовал и даже начал грызть язык, непроизвольно причиняя себе травму.

Было проведено всестороннее медицинское обследование обоих братьев. В ходе него выяснилось, что нечувствительность к боли у них тотальная: при проколе кожи иглой в любом месте оба никак на это не реагировали. Аналогичное отсутствие реакции наблюдалось и на другие болевые раздражители (прижигание кожи и т. д.).

Братья Пит вместе со своей семьёй проживали на ферме. Как известно, деревенская жизнь часто чревата травмами и падениями. Получая серьёзные повреждения, мальчики, которые не чувствовали боли, постоянно оказывались в ситуациях, опасных для жизни. Однажды, катаясь на роликах, Стив упал и сломал ногу. Когда он попытался подняться, он не мог понять, почему окружающие его люди стали кричать, указывая на ногу. Как оказалось, у Стива был открытый перелом нижней конечности. Вся нога была в крови, а кость торчала прямо из штанины брюк, но боли мальчик абсолютно не чувствовал.

Стив до сих пор живёт с этой патологией и рассказывает о том, что обращается за медицинской помощью намного чаще, чем люди, которые не лишены способности чувствовать боль. Это неудивительно: если организм лишён способности подавать человеку опасные рефлекторные сигналы, любая болезнь может развиться незаметно, и пациент может умереть, не понимая того, насколько опасно его состояние. К тому же, и медики чаще всего оценивают первичное состояние больного именно на основании объективных симптомов, одним из которых является боль. Её отсутствие порой вызывает серьёзные затруднения в постановке диагноза.

К сожалению, брат Стива, будучи не в силах жить с таким тяжёлым заболеванием и мириться с ним, покончил жизнь самоубийством, поскольку он узнал от врачей, что нечувствительность боли скоро приведёт его к инвалидности.

Синдром нечувствительности к боли

Итак, речь идёт о тяжёлом патологическом состоянии, передающемся генетически. Кроме отсутствия болевых рефлексов, для человека характерен ряд сопутствующих симптомов:

• лихорадочные состояния неясного происхождения;
• отсутствие потовыделения на любые стимулы;
• склонность к самоповреждению;
• задержка психического развития и даже слабоумие.

В медицине имеется подробное описание всего нескольких случаев этого опасного отклонения, в том числе и история болезни братьев Пит. Первое клиническое описание было сделано в 1932 году. Речь шла о целом поколении людей из одной пакистанской семьи. Дети из этой семьи работали в уличных цирках, демонстрируя зрителям во время представлений свою нечувствительность к болевым раздражителям.

В ходе исследований было установлено, что отсутствие болевых рефлексов у таких людей является следствием сложнейшей генетической мутации (на уровне генов NTRK1 либо SCN9A). Мутагенные процессы приводят к нарушению работы разных нейронов — например, чувствительных и тех, которые отвечают за иннервацию потовых желёз. Кроме основных проявлений, при заболевании также могут наблюдаться:

• тяжёлые формы остеомиелитов (заболевания костей);
• некрозы тканей;
• отсутствие зубов по причине их выпадения;
• роговичные язвы.

Итак, нечувствительность к боли — это не достоинство, а тяжёлый диагноз, чреватый многими другими патологическими состояниями. Следует помнить о том, что человек, страдающий столь редкой генетической аномалией, находится в постоянной опасности, которой его подвергает нечувствительность организма к внешним и внутренним раздражителям и вынужден находиться под постоянным наблюдением врачей.

Без боли: как живется тем, кто не чувствует боль

Боль – одно из самых неприятных чувств, которые вообще приходится испытывать человеку. Однако будет не лишним вспомнить, что боль – тот самый сигнал, который демонстрирует нам, что с нашим организмом не все в порядке. Отсутствие способности чувствовать боль – серьезная проблема, ухудшающая качество жизни. Примерно один человек из миллиона неспособен чувствовать боль. Они страдают врожденной нечувствительностью к боли, связанной с присутствием в их геноме мутации.

Одна из таких пациенток – Эшлин Блокер (Ashlyn Blocker). Она учится в школе и живет со своими родителями в одном из городов штата Джорджия. Она поясняет, что способна ощущать прикосновения, но не чувствует боли. Она может удерживать в руках горячие предметы, не замечает ран, порезов, уколов и укусов насекомых. Может показаться, что это не так уж и плохо, но на самом деле здоровью Эшлин и всех остальных пациентов с таким нарушением угрожает серьезная опасность – не ощущая боли от ран, они могут истечь кровью или же получить серьезные ожоги.

Родители девушки рассказывают, что они находятся в постоянной тревоге за свою дочь. Вся семья Эшлин прошла генетическое тестирование – оказалось, что каждый из ее родителей был носителем дефектного аллеля, а в ее геноме оказались сразу две копии поврежденного гена SCN9A, который отвечает за передачу импульсов к нейронам, чувствительным к боли. Это привело к тому, что девушка страдает врожденной нечувствительностью к боли. Известно, что подобное состояние может быть связано с нарушениями, затрагивающими и другие гены.

В некоторых случаях врачам удается справиться с этим состоянием и дать возможность таким пациентам чувствовать боль. Медики из Университетского колледжа Лондона (University College London) вылечили пациентку, в организме которой отсутствовали ионные каналы Nav1.7, участвующие в транспорте ионов натрия. Исследователи провели эксперимент на мышах с таким же нарушением. Они выяснили, что у таких животных в организме был повышен уровень продукции опиоидных пептидов, которые являются естественными анальгетиками.

Джон Вуд (John Wood) из Университетского колледжа Лондона (University College London) и его коллеги изучали влияние таких препаратов на мышах, лишенных каналов Nav 1.7. Оказалось, что таких животных, лишенных способности чувствовать боль, был увеличен уровень экспрессии опиоидных пептидов, являющихся естественными анальгетиками.

Авторы решили воспользоваться лекарствами, блокирующими работу этих пептидов. Они ввели животным налоксон – препарат, который используют при передозировке опиоидными наркотиками. Лекарство справилось с избытком опиоидных пептидов и животные смогли ощутить боль.

Этот же подход ученые применили и при лечении своей пациентки – 39-летней женщине ввели налоксон и она смогла почувствовать боль. Впервые в жизни. Впрочем, методика является экспериментальной и вряд ли будет использоваться в клинической практике.

«Вам дюйм за дюймом рубят руку»

Эти люди мечтают, чтобы им хоть раз стало больно

Кадр: фильм «Пила 7»

В мире всего несколько сотен человек никогда не чувствуют боли. Кто-то позавидует, но большинство из них считают это своим проклятием. На каждом шагу их подстерегают опасности, о которых другие даже не задумываются. «Лента.ру» выяснила, каково это — жить без боли.

Профессор биологии Сиенского университета Летиция Марсили страдает от редчайшего недуга: она не чувствует боль. Специалистам известно о существовании нескольких человек с такой же мутацией, и все они родственники. Кроме самой Летиции это ее дети, сестра и 78-летняя мать. В научной литературе это называют болевым синдромом Марсили.

Ушибы, переломы и даже ожоги не вызывают у этих людей неприятных ощущений. Кроме того, они не реагируют на капсаицин — вещество, которое придает остроту перцу. Может показаться, что это плюс, но в действительности это не так. Без боли легко попасть в опасную ситуацию и даже не заметить этого.

«Когда я была маленькой, часто получала сильные травмы, — рассказала Летиция Марсили изданию Gizmodo. — Помню, как-то раз упала с велосипеда и проткнула грудь гвоздем. Боль была, но быстро прошла. То есть восприятие боли было, но лишь на несколько мгновений».

С членами семьи Марсили такое случается постоянно. Однажды Летиция каталась на лыжах и сломала плечо. Она не поняла, что произошло, и обратилась к врачу только на следующий день, потому что начало щипать пальцы. Ее сестра то и дело ошпаривает небо горячими напитками, а младший сын сломал руку, катаясь на велосипеде, и заметил неладное только 15 километров спустя.

Как ни странно, Летицию не смущают бесконечные травмы, которые преследуют ее родственников. Она считает, что живет не хуже других, и видит в отсутствии боли положительные стороны. «У моих сыновей тот же синдром, и растить их было проще, — говорит она. — Они меньше ныли, чем другие дети».

Тяга к боли

Не нужно завидовать людям, которые не чувствуют боль. По утверждению доктора Инго Курт из Института генетики человека, работающего в немецком городе Ахене, большинство из них не доживают до совершеннолетия. «Мы боимся боли, но она невероятно важна для развития, — говорит она. — Боль помогает научиться регулировать физическую активность так, чтобы не повредить собственное тело, и определять, разумен ли риск».

Сто лет назад это не пришлось бы доказывать. В конце XIX — начале XX века многие полагали, что боль естественна, полезна и даже необходима для исцеления, а избегать ее опасно и для тела, и для души. Некоторые настолько скептически относились к обезболивающим средствам, что отказывались от наркоза во время хирургических операций.

В 1900 году «Британский медицинский журнал» описывал случай с пациенткой, которой предстояла операция по удалению молочной железы. «Бледная рафинированная леди нервного темперамента так боялась хлороформа, что наотрез отказалась от него перед ампутацией, — утверждало издание. — Во время операции, по словам хирурга, она ни разу не шевельнулась и не произнесла ни звука, только сжимала губы. После она тихо улыбнулась и прошептала: “Спасибо”».

Ричард Теннант Купер «Действие хлороформа на организм человека», 1912 год

Подобных взглядов придерживались и медики. В книге «История боли» Джоанна Бурке цитирует британского врача конца XIX века, который предупреждал пациентов: «Если у вас недостаточно стойкости, чтобы выдержать, когда вам дюйм за дюймом рубят руку, или вытерпеть, как терпел когда-то римский юноша, положивший руку на пламя алтаря, исцеления не ждите».

Сейчас так не считает никто, кроме тех, кто узнал о пользе боли по собственному опыту. «Такие люди, как я, хотели бы знать, что значит боль, и каково это, когда тебе больно, — говорит Стефан Бетц из Германии, страдающий от врожденной анальгезии. — Без нее жизнь полна испытаний».

Жизнь без боли

Врожденная анальгезия — еще одно генетическое заболевание, обладатели которого не ощущают боли. Оно встречается чаще, чем синдром Марсили: в мире от этого недуга страдает несколько сотен человек.

Первый известный медицине случай врожденной анальгезии был описан в 1932 году нью-йоркским врачом Джорджем Диаборном. Один из его пациентов рассказал, что в детстве нанес себе удар штукатурным молотком и побежал домой как ни в чем не бывало. Он утверждал, что дожил до 54 лет, но за всю жизнь ни разу не чувствовал боли.

Нередко люди с такой мутацией даже не считают себя больными. Инго Курт из ахенского Института генетики человека рассказала BBC News о пакистанском мальчике, который, по всей видимости, страдал от этой болезни. Он зарабатывал на хлеб уличным артистом — ходил по раскаленным углям и протыкал руку ножом.

Большинству людей с врожденной анальгезией она приносит только беды. Без боли трудно заметить не только травмы, но и внутренние болезни. Чтобы не погибнуть из-за чепухи, приходится тщательно следить за своим телом и регулярно посещать врача.

«Учишься притворяться, что боль есть, чтобы избегать безрассудства, — объясняет Стефан Бетц. — Это совсем непросто, когда не знаешь, что такое боль». В пять лет он случайно откусил себе кончик языка и даже не почувствовал этого. Когда подрос, свалился со скейта, сломал берцовую кость, но не придал этому значения. В результате начался остеомиелит, и он хромает до сих пор. «Теперь стараюсь быть бдительнее, иначе в один прекрасный день тело просто откажется работать», — говорит Бетц.

Кадр: фильм «A Life Without Pain»

Хуже всего маленьким детям, которые еще не понимают, что нужно беречь себя. В 2005 году документальный фильм «Жизнь без боли» рассказал историю американской девочки Габби Гинграс, которая страдает от врожденной анальгезии. «Когда у нее прорезались зубки, она стала грызть пальцы, — рассказывала ее мать. — Могла бы прокусить до кости, если бы мы дали». В два года она сломала челюсть, но это заметили лишь после того, как перелом воспалился. К четырем годам Габби лишилась глаза.

Впрочем, все кончилось хорошо. «Теперь я лучше справляюсь со своей болезнью, чем раньше, — рассказала она на шоу Опры Уинфри через десять лет после выхода фильма. — Она не особенно влияет на то, кто я такая, больше на то, что я делаю».

Гены боли

Исследователи установили, что причина врожденной анальгезии — редкая мутация, которая приводит к отсутствию в нервных клетках каналов для передачи ионов натрия (так называемые каналы Nav1.7). Без них болевой сигнал не может дойти до головного мозга.

Нейробиолог Джон Вуд из Университетского колледжа Лондона обратил внимание на то, что у лабораторных мышей без каналов Nav1.7 значительно усиливается экспрессия генов, которые отвечают за опиоидные пептиды — естественные обезболивающие, которые производит сам организм. Это натолкнуло его на интересную идею.

Он предложил 39-летней пациентке с врожденной анальгезией налоксон — средство, которое часто применяют при передозировках героина. Вуд предположил, что если заблокировать лекарством действие опиоидных пептидов, на время у нее появится способность ощущать боль. И ученый оказался прав.

Под действием налоксона женщина почувствовала жжение лазера на коже — ей впервые в жизни стало больно. «Думаю, эксперимент ей понравился», — отмечает Вуд.

Болевой синдром Марсили объясняется по-другому. У Летиции Марсили и ее родственников — уникальная мутация гена ZFHX2. Лабораторные мыши с той же мутацией почти не обращают внимания на травмы и ожоги. Это, по мнению исследователей, подтверждает, что ZFHX2 действительно связан с болевыми ощущениями, но они пока не разобрались, как именно.

Ученые надеются, что разгадка тайны итальянской семьи поможет найти новые подходы к лечению хронической боли. Кроме того, это поможет и семье Марсили — если, конечно, они не будут против. «Я спрашивал у них, хотят ли они чувствовать боль, как обычные люди, — рассказывает Джон Вуд. — Ответ был отрицательным».